ИВАН ДЕМЕНТЬЕВИЧ ЧЕРСКИЙ (1845—1892) #l#herskiy.jpg##Труды Ивана Дементьевича Черского посвящены исследованию Сибири. Вместе с А. Л. Чекановским он цшолнил важнейшие работы по изучению рельефа и геологического строения значительной, части этой обширной страны. А. Л. Чекановский составил первую геологическую карту южной части Иркутской губернии и выполнил смелые экспедиции по рекам Нижней Тунгуске, Лене и Оле-неку. И. Д. Черский обследовал берега озера Байкал на всём их протяжении, изучил часть бассейна р. Селенги, почтовый тракт от Иркутска до Урала, описал обширную коллекцию четвертичных млекопитающих с островов Новой Сибири и начал большую экспедицию от г. Якутска через хребты в верховьях р. Индигирки на р. Колыму, во время которой он погиб. Оба исследователя положили начало нашим современным знаниям по геологии Восточной Сибири, и на результатах их работ основывались все более подробные исследования позднейшего времени. Иван Дементьевич Черский родился 15 мая 1845 г. в родовом имении Дриссенского уезда Виленской губернии, учился в Виленской гимназии, а затем в Виленском дворянском институте. В последний год пребывания в институте, когда его уже ожидала спокойная, обеспеченная жизнь сельского хозяина, началось польское восстание 1863 г. Оно увлекло 18-летнего юношу. Схваченный среди повстанцев, он был осуждён в ссылку с зачислением рядовым в 1-й Западно-Сибирский линейный батальон в г. Омске. Пять лет Иван Дементьевич Черский провёл в тяжёлых условиях казарменной жизни простого солдата того времени, ходил в караулы, стоял на часах, но, несмотря на это, начал заниматься научными1 исследованиями. В Омске он нашёл земляка В. И. Квятковского, который снабжал его книгами. Он познакомился также с известным русским путешественником Г^|Н. Потаниным, только что вернувшимся из экспедиции в Южный Алтай и Тарбагатай. Потанин указал ему лучшие из известных в то время руководств по естествознанию, в частности по геологии, к которой И. Д. Черский проявил особую склонность. Г. Н. Потанин руководил его занятиями. По его указанию он изучил окрестности города в геологическом отношении и собрал материал для первой своей научной работы. В 1869 г. И. Д. Черский по болезни был уволен от военной службы, но прожил в Омске ещё два года, перебиваясь уроками. Он посещал городскую больницу, в которой занимался практической анатомией. В конце 1871 г. И. Д. Черский получил разрешение переселиться в Иркутск, куда его манила возможность работать в Сибирском отделе Географического общества. Здесь он встретился с двумя другими ссыльными, участниками восстания — зоологом Дыбовским и геологом Чекановским, которые очень помогли ему в научных занятиях. А. Л. Чекановский производил уже по поручению Сибирского отдела геологическое исследование на юге Иркутской губернии, а Дыбовский начал изучение фауны озера Байкал. И. Д. Черский принялся за приведение в порядок коллекции костей ископаемых животных в музее Отдела и занялся также изучением зубной системы современных млекопитающих. То и другое дало ему материал для ряда научных статей, напечатанных в «Известиях» Отдела в 1872—1876 гг. Кроме того, он начал и полевые исследования в окрестностях Иркутска для сбора ископаемой фауны, позже посетил Китайские и Тункинские альпы, выяснил их связь с Саяном, подробно изучил пещеру на р. Уде в пред-гориях Саяна у г. Нижнеудинска, где собрал богатую фауну вымерших четвертичных животных, которую подробно описал. Он разобрал также вопрос о путях проникновения тюленя из Ледовитого океана в озеро Байкал и вопрос о возрасте пород, развитых в Иркутской губернии, а также обследовал ущелистую часть долины р. Иркута от Торской думы до устья. Все эти исследования подготовили И. Д. Черского для более серьёзной работы, порученной ему Сибирским отделом, именно подробного изучения береговой полосы озера Байкал. Это озеро привлекало внимание натуралистов уже во второй половине XVIII в. своими размерами, огромной глубиной и оригинальной фауной и флорой с наличием тюленя, характерного для полярных морей, кремнёвой губки, а также землетрясениями и густой нефтью, выбрасываемой волнами. Первое изучение берегов Байкала выполнил в XVIII в. академик Георги, Но его карта берегов столетней давности, конечно, была очень несовершенна и требовала переделки. Четыре года, 1877—1880, И.! Д. Черский с весны до поздней осени занимался изучением береговой полосы Байкала на скудные средства, которые смог ему отпустить Сибирский отдел. Он плыл на лодке с 2—3 гребцами вдоль берега, изучал береговые утёсы с лодки, если они Обрывались в воду, или пешком, если они не доходили до воды. Ночевали в палатке на берегу, питались, главным образом, сухарями и рыбой, которую ловили на ночлегах. В бурную погоду приходилось вытаскивать лодку на берег и выжидать; в такие дни И. Д. Черский вместе с одним из гребцов, совершал пешие экскурсии в глубь береговых гор по долинам ручьёв или сухим падям, иногда за 10—15 километров от берега, чтобы лучше изучить их геологическое строение. Вернувшись на зиму в Иркутск, он обрабатывал записи дневников и собранные коллекции горных пород и составлял подробный отчёт о летней работе, в котором описывал состав и строение береговой полосы и часто рассматривал связанные С Ним третичные вопросы геологии. Поэтому его годовые отчёты содержат много интересных данных и до сих пор не утратили своего значения. ; •Йй'ЙЩЯШй |||''Закончив это исследование, И. Д. Черский в 1881 г. выполнил большую поездку по южной части Западного Забайкалья в бассейне р: Селенги от р. Кики на севере до монгольской границы на юге, чтобы непосредственно ознакомиться с высоким плоскогорием Восточной Азии, наличие которого перед тем установил П. А. Кропоткин. Эта поездка также описана им в подробном отчёте, содержащем много по^ учительных данных и сопоставлений. -Ш В J882 г. И. Д. Черский уехал на целый год в с. Преображенское на р. Нижней Тунгуске, где вёл метеорологические наблюдения и обследовал долину верхнего течения этой реки, собрал остатки четвертичной фауны и первобытного человека. Путь от Иркутска до этого места и наблюдения в нём он также описал в большом отчёте. В Иркутске И. Д. Черский жил очень скромно, на маленькое вознаграждение, которое получал как хранитель музея. Но в 1879 г. огромный пожар в городе уничтожил здание Сибирского отдела с его музеем и библиотекой, и некоторое время И. Д. Черскому пришлось существовать на заработок приказчика в мелочной лавке. При пожаре сгорели и все собранные им до этого года коллекции. Поэтому И. Д. Черский смог окончательно обработать и составить полный от чёт об исследовании береговой полосы озера Байкал только по наблюдениям 'И сборам последних двух лет, касавшимся восточного берега этого озера. Полный отчёт был напечатан Сибирским отделом в 1886 г. Но И. Д. Черский подготовил также подробную геологическую карту береговой полосы озера в масштабе 10 вёрст в 1 дюйме на 2 листах с общей объяснительной запиской, которая была издана в 1886 г. Географическим и Минералогическим обществами. В 1885 г. И. Д. Черский получил от Академии наук, обратившей внимание на крупные научные результаты его исследований, поручение произвести геологическое исследование вдоль всего сибирского почтового тракта от Иркутска до Урала. Он выполнил задание за лето, сделав ещё боковые экскурсии от тракта на север до Падунского порога на р. Ангаре и на юг до г. Минусинска. Описание этого исследования напечатано в «Записках Академии наук». Им была установлена связь геологических данных между Уралом и берегами озера Байкал по новым наблюдениям впервые после работ больших экспедиций XVIII в. Почти семь лет (1885—1892 гг.) И. Д. Черский прожил в Петербурге, работая в музее Академии наук. Он закончил очерк по геологии берегов Байкала и на основании всех сибирских наблюдений сделал в Обществе естествоиспытателей доклад о тектонике (геологическом строении) горной страны, входящей в состав северо-западной окраины внутренней Азии. Этот доклад, небольшой по объёму, но очень ценный по содержанию, намечает основные черты строения южной части Сибири, принятые позже и развитые дальше знаменитым австрийским геологом Зюссом в его «Лике Земли». По поручению Географического общества И. Д. Черский составил два тома дополнений к т. V «Азии» Риттера, касавшемуся Прибайкалья, Байкала, Саяна и Забайкалья. В эти дополнения он включил и свои наблюдения в Саяне и Прибайкалье, частью ещё нигде не опубликованные. По поручению того же Общества он обработал материалы, собранные А. Л. Чекановским во время экспедиции по р. Нижней Тунгуске, и приготовил этот труд к печати. В музее Академии наук ему были поручены обработка и описание обширных сборов костей четвертичных млекопитающих, собранных в 1885—1886 гг. экспедицией Бунге и Толля на севере Якутской области и островах Новосибирского архипелага. И. Д. Черский изучил не только эту коллекцию, но и все остальные по четвертичной фауне, имевшиеся в музеях Академии, Геологического комитета, Горного института и университетов Петербурга и Москвы. Описание их составило большой том «Записок Академии наук», в котором И. Д. Черский подытожил также все свои литературные данные о четвертичных отложениях всей Сиг бири и дал новое деление их, описал условия жизни исчезнувшей фауны на севере и на полярных островах. Этот большой труд о геологической истории севера Сибири в четвертичное время побудил Академию наук снарядить новую экспедицию в эту малоизвестную область под руковод ством И. Д. Черского. Всех знавших состояние здоровья И. Д. Черского это предлож ние обеспокоило. Приходилось опасаться, что он не выдержит чре вычайно трудных условий экспедиции в далёкую Якутскую область её суровым климатом. Но сам И. Д. Черский говорил об этом путешествии с таким увлечением и с таким юношеским пылом стремился к исследовательской работе на окраине Сибири, к новым научным задачам, что никто не решился серьёзно предупреждать его об опасности этого решения. Весной 1891 г. И. Д. Черский вместе с женой выехал из Петербурга. В конце мая он был в Иркутске, где посетил автора этих строк, бывшего в то время геологом Горного управления, единственным штатным геологом Сибири, продолжавшим работы в Прибайкалье и Байкальском нагорье. И. Д. Черский произвёл на меня впечатление учёного-энтузиаста. Наш разговор, естественно, коснулся вопроса о прежнем оледенении Сибири, возможность которого он отрицал, основываясь на современном сухом континентальном климате, не допускающем большого накопления снега. Ясные признаки оледенения, обнаруженные Кропоткиным в Ленском золотоносном районе, он старался объяснить другими природными силами или ошибками неопытного наблюдателя, а такие же признаки в горах Саяна, которые он также сам видел, — существованием местных небольших ледников. Говоря с увлечением о задачах своей экспедиции в Якутскую область, он надеялся, что там найдутся доказательства невозможности прежнего сильного оледенения даже под полярным кругом. Первые донесения И. Д. Черского из Якутска и Верхнеколымска, полученные Академией наук, были проникнуты бодрым духом и содержали очень интересные данные о высоких хребтах, которые он открыл между верховьями рек Индигирки и Колымы, и о ясных, вопреки его ожиданиям, следах прежнего оледенения в виде конечных морен на дне долин. В них были также интересные сведения о жизни и обычаях местного населения, о ценах на привозные продукты — сахар, муку, свечи, мыло — ив связи с этим о скудном продовольствии экспедиции. За время зимовки в Верхнеколымске в очень тяжёлой обстановке И. Д. Черский написал подробный отчёт о результатах путешествия от Якутска с характеристикой рельефа и строения четырёх хребтов, пересечённых им на этом пути, с приложением маршрутной съёмки, поперечных разрезов и исправленной карты местности. Этот длинный и трудный маршрут из Якутска до Верхнеколымска подорвал слабые силы И. Д. Черского, а зимовка при суровом климате с длительными морозами в 40—55° в обстановке якутской юрты окончательно расстроила его здоровье и вызвала тяжёлую лёгочную болезнь. Предвидя, что ему не удастся закончить экспедицию, И. Д. Черский, преодолевая болезнь, привёл в порядок собранные коллекции для отправки их в Академию и составил подробные отчёты, упомянутые выше. Он предчувствовал, что дни его сочтены, и сделал уже в Верхнеколымске распоряжения относительно продолжения экспедиции после его смерти и судьбы его жены и сына, 12-летнего мальчика, которые его сопровождали. Эти распоряжения он изложил письменно и оставил их священнику В. И. Сучковскому в Верхнеколымске, а сам выехал 31 мая 1892 г. вниз по р. Колыме на карбазе (большой лодке с каютой), чтобы выполнить программу экспедиции как можно полнее. Он совершенно не щадил себя и проводил целые дни и светлые полярные ночи на узком сидении в носовой части карбаза, чтобы вести беспрерывные наблюдения над характером берегов реки. Только во время стоянок он переходил в каюту, где тяжёлый кашель позволял ему уснуть лишь в сидячем положении и с перерывами. В. И. Сучковский, посетивший И. Д. Черского 3 июня на стоянке в Сиен-Томахе, говорил, что худое, как щепка, тело, жёлтый цвет лица с землистым оттенком и дрожащие руки свидетельствовали, что дни его сочтены. Тем не менее он был бодр, спокойно говорил о близкой смерти, интересовался жизнью населения края и говорил, что несчастные туземцы (якуты и ламуты) страдают от всякого рода кулаков гораздо больше, чем от суровых условий страны. Он скорбел только о том, что экспедиция, на которую Академия наук затратила так много денег, не будет закончена, но непременно хотел довести свои исследования хотя бы до Нижнеколымска. 10 июня 1892 г. экспедиция прибыла в Среднеколымск, где пробыла три дня, которые И. Д. Черский провёл в каюте не вставая; горловые спазмы не позволяли ему уже говорить. На дальнейшем пути наблюдения вела его жена, а он заносил их в дневник. С 20 июня он не мог делать и этого, поручив работу своему сыну, а сам оставался в каюте в сидячем положении: спазмы не позволяли ему лежать. 7 июля 1892 г. вечером, близ устья р. Прорвы, И. Д. Черский скончался. Он был похоронен на берегу р. Колымы, в урочище Омо-лон, в 30 километрах ниже Прорвы, где 3 дня пришлось копать могилу в вечномёрзлой почве. Сообщение священника В. И. Сучковского о последних днях И. Д. Черского, напечатанное в «Записках Академии наук», показывает самоотверженность этого учёного, служившего до последних сил науке и на краю могилы заботившегося лишь о сохранности'собранных наблюдений. Наблюдения И. Д. Черского были позже использованы при новых более подробных исследованиях в Якутской области, а его имя присвоено, по постановлению Географического общества, горной системе ряда высоких хребтов, образующих большую дугу севернее хребта Верхоянского, пересекающую реки Индигирку и Колыму, три цепи которой были впервые открыты и изучены им на маршруте между этими реками. Среди научных трудов И. Д. Черского наибольшее значение имеют его исследования на берегах озера Байкал и в горах Прибайкалья, положившие начало нашим современным знаниям о строении этой высокогорной части Сибири, сложенной из древнейших слоистокристалли-ческих и метаморфических пород докембрия с их обширными интрузиями и из отложений древнего палеозоя. Составленная им подробная зоологическая карта береговой полосы озера Байкал до сих пор остаётся единственной и не заменена более новой и совершенной (хотя отчасти она, конечно, устарела). Велико значение большого труда И. Д. Черского, содержащего описание фауны четвертичных млекопитающих Сибири и характеристику отложений этого периода. Его наблюдения в Околобайкалье и на высоком плоскогорье Забайкалья, соображения о тектонике последнего и его северо-западного окаймления положили основу нашим современным знаниям об этой области, из которой исходили все дальнейшие более подробные исследования новейшего времени. Главнейшие труды Я. Д. Черского: Отчёт об исследовании Нижнеудин-ской пещеры, «Известия Вост.-Сиб. отд. Рус. Геогр. общ * Иркутск, 1876, т. VII, № 2—3; Геологическая экскурсия на высокое плоскогорие и берег Байкала между устьями pp. Селенги и Кики, там же, 1882, . т. XIII, № 1—2; Естественно-исторические наблюдения и заметки, деланные на пути от г. Иркутска до с. Преображенского на р Нижней Тунгуске, там же, 1885, т. XVI, № 1—3; Отчёт о геологическом исследовании береговой полосы озера Байкал, часть 1. «Записки Вост.-Сиб. отд. Рус. Геогр. общ.», Иркутск, 1886, т. XII; О результатах исследования озера Байкал, «Записки Рус. Геогр. общ. по общей географии», Спб., 1886, т. XV, № 3; О текто-i нике горной страны, входящей в состав северо-западной окраины внутренней Азии. «Труды общества естествоиспытателей», Спб., 1886, т. XVII, в. 2; Геологическое исследование Сибирского почтового тракта от озера Байкал до восточного склона Урала, а также путей, ведущих к Падунскому порогу на р. Ангаре и в г. Минусинск, «Записки Академии наук», Спб., 1888, т. LIX, прил. ¦№ 2; Описание коллекции послед третичных млекопитающих животных, собранных Ново-Сибирской экспедицией; 1885—1886 гг., там же, 1891 г., т. LXV, прил. № 1; Предварительный отчёт об исследованиях в области рек Колымы, Индигирки и Яны, там же, 1893, т. LXXV1, прил. № 5. О И. Д. Черском: Ядринцев Н., Памяти И. Д. Черского, «Русские ведомости», 1892, № 248 от 8 сентября; Плеске Ф. Д., Иван Дементьевич Черский (некролог), «Записки Академии наук», Спб., 1893, т. XXI; О последних днях путешественника по Сибири Ив. Дем. Черского, там же, 1893, т. XXII, кн. 1; Чернышёв Ф. и Никитине, Иван Дементьевич Черский (некролог и список со-; чинений), «Известия Геологического комитета», 1892, № 9—10; Обручев В., И. Д. Черский (некролог), «Известия Вост.-Сиб. отд. Рус. Геогр. общ.», Иркутск, 1892, т. XXIII, № 3.
